Перейти к основному содержанию

Хроники из Умрудного города. Судный женский день

История написана для Товарищества добрых некромантов.

Хроники из Умрудного города. Судный женский день

Темная ночь. Только пули свистят по степи, только ветер гудит в проводах да чей-то хриплый голос фальшивит под рокот тяжелого «Харлея»:

— Я буду долго гнать велосипед! В глухих лугах его остановлю! Нарву цветов! И подарю букет!

И так далее.

Электричества в этих краях отродясь не знали, поэтому фонарей не было и в помине, но Железный Дровосек отлично видел и в полной темноте: режим ночного видения он предусмотрительно включил еще днем.

Дорога из желтого кирпича липким скотчем вилась под колесами мотоцикла.

Прижавшись к могучей железной спине, Элли безуспешно пыталась задремать.

— Нарву цвето-о-ов! И подарю буке-ет! Той девушке, которую…

— А тот, другой — он тоже дровосек, как и ты? — спросила вдруг Элли.

— Нет, — ответил Железный Дровосек. — Это более совершенная модель.

— Из жидкого металла? — с непонятной надеждой в голосе спросила девушка.

Железный Дровосек обернулся к Элли, и ей почудилось, что в его зловещих красных светодиодах мелькнуло сочувствие.

— Нет, не из металла. Он набит соломой, — терпеливо объяснил Железный Дровосек. — Поэтому он может менять форму и принимать любое обличье. Но поскольку Великий Гудвин так и не дал этому чучелу мозгов, оно до сих пор само не в курсе собственных возможностей. Не дотумкало еще.

«Харлей-Дэвидсон» вильнул к обочине и остановился. Двигатель продолжал басовито урчать.

— Почему мы остановились? — поинтересовалась Элли.

— I’ll be back, — загадочно ответил Железный Дровосек.

— Ты будешь спасать мир? — забеспокоилась девушка. — Прямо здесь, в поле? Среди ночи?

— Ну… вроде того, — ответил Железный Дровосек, слез с мотоцикла и исчез в придорожных кустах.

Деликатно стараясь не обращать внимания на доносящееся из кустов журчание, Элли размышляла о том, как удачно рифмуются незнакомые русские слова «слез» и «исчез».

Железный Дровосек вернулся через минуту. Элли почувствовала запах дешевого масла. «Опять заправился», — поняла она.

— Ты бы завязывал с этим делом, — сказала Элли. — А то к концу сказки будешь совсем никакой. А там ведь наверняка предстоит решающая битва на заводе, или еще что-нибудь в том же духе.

— …И протянул ей букетик весенних цветов! — выпалил Железный Дровосек.

— Чего-чего? — с подозрением нахмурилась девушка.

— Недостаточно данных, — пожал плечами Дровосек. — Я запрограммирован на то, чтобы произнести эту фразу. Она должна быть в прозаических текстах. А что это значит — я без понятия.[1]

Элли неодобрительно покачала головой.

— Ты бы все-таки завязывал с этим делом, — повторила она. — И вообще, надо было у Гудвина сердце просить. А не вышибать дверь ногой и тыкать ему в лицо пушкой, крича: «Мне нужна твоя одежда, обувь и мотоцикл!». Сидели бы сейчас нормально дома, ели жареное сердце под гранатовым соусом… А то катаемся тут впотьмах, как школьники.

— На том стояла и стоять будет…[2] — возразил было Железный Дровосек, но, присмотревшись к Элли, с тревогой спросил: — Что у тебя с глазами?

— Вам, мужикам, не понять, — огрызнулась девушка и зарыдала в голос.

Железный Дровосек тяжело вздохнул и прицепил к ушам тесёмки от накладной бороды:[3]

— Девочка-девочка, гроб на колесиках ищет твою улицу! Девочка-девочка, гроб на колесиках…

— Не смешно! — в сердцах крикнула Элли. — И давно уже не страшно! Уже лет десять как не смешно и не страшно! Ничего ты не понимаешь! Мне замуж хочется! Весны, цветов, любви и… впрочем, неважно, хотя и этого тоже.

— Так сколько же вам лет, дитя мое? — удивился Дровосек.

— Ах, много, сударь, много! Восемнадцать! — и Элли снова расплакалась.

— Тебе нужен самец человека, — рассудительно изрек Дровосек.

Элли посмотрела на него страшным взглядом, но промолчала.

Дровосек задумался. Со стороны казалось, что он просто завис, но перед его внутренним взором вовсю мелькали циферки, символы, контуры и даже кнопка «Пуск».

— В далекой Европе, — наконец сказал железный друг девушки, — живет очень несчастная пара. Мальчик, который мечтает о собаке, но вынужден возиться с великовозрастным ревнивым киборгом, у которого аллергия на собачий корм. Мы могли бы сделать чейндж. Пристроим твоего престарелого Тотошку в благополучную зажиточную семью. А мужчина в самом расцвете сил достанется тебе. Да, нет, отменить?

— А он из жидкого металла? — жадно поинтересовалась Элли.

Железный Дровосек медленно поднял руку, оттопырив вверх большой палец:

— Жжош! Нет, он нормальный. Правда, слегка модифицирован, но эта модификация — ммм! Полный улет, вот увидишь. Тебе понравится. Если не боишься высоты, конечно.

— Не боюсь! — Элли вытерла слезы и улыбнулась. — Знаешь, когда ураган поднял домик, я прямо перед дверью…

— Hasta la vista, baby, — перебил ее Железный Дровосек. — поехали, а то опоздаем на сиквел.

И они поехали.



[1] История была написана для конкурса «За псют'с-здесь-дам!». По условиям конкурса, «в прозаических текстах» должна быть фраза «…И протянул ей букетик весенних цветов».

[2] «На том стояла и стоять будет…» — обязательная фраза из конкурса «ЗА РЕПКУ!».

[3] «Тяжело вздохнул и прицепил к ушам тесёмки от накладной бороды» — обязательная фраза из новогоднего конкурса Товарищества добрых некромантов.

 

 

Добавить комментарий